Я снова весела и игрива, как морской лев!
На это две причины)
Первая: вчера у меня была найприятнейшая встреча старых добрых школьных друзей, которая плавно перетекла в сегодняшнюю.
За детскими воспоминаниями время пролетает незаметно!Вторая:мой план по промыванию мозгов и захвату мира начал осуществляться!
Что послужило катализатором на этот раз? Скажу как есть: чей-то фик по второму KOTOR'у, раскрывающий непростые отношения Аттона и Изгнанницы. Я честно прочитала одну главу и сама себе поклялась, что больше читать не буду. Дело даже не в манере написания, хотя - я так понимаю, переводчица, сказала, что специально ничего не изменяла, чтобы сохранить аФФторский стиль - что скрывать, это тоже дело не последннее; просто это оказалось для меня слишком большим испытанием. После, помариновавшись денек, я подумала:
"Как же так? Раз уж я начала читать, то нужно и закончить." Пожалуй, меня уже можно посвящать в Джедаи. Хотя, нет, до конца я не дочитала. Одна из глав не открывалась - несомненно, там было нечто грандиозное! Поэтому я, раздосадованная нарушенной целостностью повествования, плюнула на это со всеми концами.
И что же я делаю после?! Сажусь и пишу. По второму KOTOR'у. Чего вообще в жизни не делала.
Основные действующие герои: Изгнанник и Аттон.
Канон нервно и обиженно рыдает в сторонке, а я, по уши закутанная в синий плащ, стою над ним в величественной позе и гадким голосом доношу до читающих: "Канон? Да я смеюсь над каконом!!! БВААА-ХААА-ХАААА-ХА!".С чего вдруг появился Аттон? Из какого угла он вынырнул? Я не знаю! И объяснить этого не могу. В отличае от
Мизери я не являюсь его страстной поклонницей и, в принципе, равнодушна
*хотя, в отношении человека, который своей фактической бессмертностью вытаскивал тебя из различных передряг, это звучит довольно лицемерно!*.
Что же касается имени Изгнанника *он, между прочим, мужчина *, я, как всегда, долго мучилась. А потом меня осенило! У меня же есть сохраненная игра. Как-то же его там зовут. Его звали Брайан. "Отлично", - подумала я. "Плагиат", - подумала Брианна.
Теперь я хочу сказать о фике несколько слов, как аФФтор: я бы его не читала. Это какая-то откровенная фиговина. Я даже не понимаю, как в таком прекрасном расположение духа, у меня могло получиться такое растекание соплей!??
Впрочем, если на чистоту: это еще не конец! Печально, НО факт. Просто я посчитала страницы и поняла, что планируемый коротенький кусочек вновь превращается в многостраничную эпопею... Хотя, думаю, любители загадок нашли бы окончание довольно загадочным) Но чем же я тогда буду мучать людей, промывать мозг и завоевывать мир?! ВОТ! Так что, трепещите!
*в любом случае, если я неожиданно начну сильно икать, я буду знать, в чем дело)*нелецензионный NO NAME...
- Ну и что ты на это скажешь, а, Мандалор?
- Скажу, что это не твоего собачьего ума дело.
Не смотря на толстые, сработанные на совесть, стены, голоса звучали громко и отчетливо, словно говорившие нависли над Брайаном, поклявшись костьми лечь ради правого дела, но спать ему не дать!
- Вот только не надо забывать, что именно благодаря моему, как ты выразился, собачьему уму, мы сейчас получаем удовольствие от свободного полета на комфортабельном… почти комфортабельном корабле, в открытом космосе, а не украшаем стену какого-нибудь особенно рьяного дельца с Нар Шадаа. На это у тебя тоже есть что сказать?
Мандалор кашлянул, показывая, что есть. Есть, и скажет он об этом с большим удовольствием.
- Когда мы еще спасали Республику для того, чтобы потом такие вот бесполезные и безмозглые ди’куты, как ты, могли наслаждаться жизнью, в команде была девчонка-твилек. Ей было 14, и поверь мне, уже тогда она была куда умнее, чем ты…
- Было 14? Стало быть, сейчас она превратилась в обалденную горячую красотку…
«Сейчас он его убьет. Размажет по стенке… Крея очень обрадуется. И Мира. И Брианна. И…нет, Бао-Дур сделает вид, что он очень опечален», - Брайан повернулся на левый бок, стараясь производить как можно больше шума, в надежде, что эти двое проявят хотя бы каплю сочувствия к не спавшему вторые сутки, и натянул на голову одеяло.
Голоса и правда стали звучать тише, но лишь потому, что говорящие перемещались по коридору, все дальше и дальше от каюты, а не оттого, что ощутили острый укол заснувшей совести.
- …Ты даже спишь на ее кроватке.
- Нет. Не говори ничего! Теперь я не смогу заснуть, лежа в кровати и представляя, как…
Голос Аттона звучал все тише и, наконец, смолк, так и не сообщив, что же он там себе представляет.
Джедай очень тихо и очень печально вздохнул и затих, вытянувшись во весь свой немалый рост под теплым, пахнущим чем-то уютным одеялом. Но сон, спугнутый перебранкой, ставшей за последние дни такой же привычной, как и гул гиппердвигателя, исчез без следа.
«Я хочу спать. Я очень хочу спать. Сейчас теплая ночь и я лежу в своей комнате, а за стеной тихо колышется с сухим шорохом под юго-западным ветром трава, и прозрачные струи, сбегая к чаше фонтана, убаюкивают меня своим журчанием. Я…».
- Я хочу абсолютную звукоизоляцию, - произнес Брайан вслух, раздраженно отбросив одеяло в сторону.
«Кажется, это началось с того самого момента, когда я взялся обучать и Миру. А может быть, все это началось гораздо раньше?»
Лежа на спине с закинутыми за голову руками, он сосредоточенно изучал гладкий, серый потолок каюты, уставившись на него немигающим взглядом голодного хиссаха. Шесть человек, в крошечном пространстве космического кораблика. Почти все время вместе. И никакого личного пространства. Немудрено, что отношения стали слегка натянутыми.
«Слегка? Ты начинаешь врать сам себе. Мы бросаемся друг на друга как стая тук’атов на зазевавшегося беднягу. Впрочем, ложь самому себе не нова. Мне хочется врать, и спать спокойно».
Колкие фразы, брошенные как бы невзначай, косые взгляды, пренебрежительный тон, звучащий отовсюду, из каждого отсека корабля… Говоря прямым языком, все нарывались на скандал.
«Почему же они все до сих пор здесь?», - Брайан прикрыл глаза, грудь размеренно вздымалась в такт дыханию, а мысли неслись наперегонки, точно свупы в уличных гонках. «Все настолько разные. И цели у всех разные. Они кружат по кораблю друг вокруг друга, как маалраасы. Терпят друг друга. Улыбаются. И делают вид, что им интересно чужое мнение. Только Крея говорит то, что думает. Странная старушка… Так почему же они еще не сбежали, как крысы с тонущего корабля? Что бы они ни говорили, в чем бы ни клялись, я знаю, что дело не во мне. Я не могу быть этим маленьким винтиком, который держит вместе отдельные части большой и сложной машины. Нет, нет… Они называют меня мастером, но чему я могу научить их? Как посылать на смерть? Как жить без того, что было смыслом всей твоей жизни? Как врать самому себе? Они уже все умеют… Мне бы даже стоило кое-чему поучиться у них. Я тешил себя сказками о том, что все сделает Сила. Я обучу их основам, и они, осознав степень ответственности, станут примером для прочих и моей гордостью. Как бы не так! Даже Сила не будет делать все за тебя. И она не будет помогать тебе избегать щекотливых ситуаций».
Три дня назад, еще на Дксуне, он возился в ремонтном ангаре над каким-то жалким бластером под надзором Миры и градом ее колких насмешек. Он разбирал его и собирал вновь, а бластер все не работал, и ему казалось, что чего-то не хватает. Какой-то детали… А Мира все смеялась и говорила, что мол даже гаммореанцы чешутся быстрее.
В конце концов, раздосадованный, он положил бластер на край верстака и, подбадривая себя мыслью «зато я сам собрал световой меч», сосредоточился на оттирании испачканных за работой пальцев.
- У тебя красивые руки, - это прозвучало, как гром среди ясного неба.
Наверняка он ослышался. Скорее всего, она сказала что-то вроде: «Ха! Настоящий мужик не носится с пятнами от масла, как паршивый зелтронец».
«Нет эмоций, есть покой…». Со всепрощающей и всепонимающей улыбкой на устах, он перевел взгляд с пальцев, покрытых темными липкими пятнами на Миру и понял…что она действительно сказала то, что он услышал. И не было никакого «скорее всего я просто оглох на оба уха и перестал понимать речь разумных существ».
- Я…, - я выгляжу, как идиот. Брайан откашлялся и положил кусок ткани рядом с бластером. «Ты взрослый и серьезный. Ты генерал. Ты прошел войну, и ты не будешь краснеть, как глупый мальчишка!» - Похоже, я слишком стар, для всего, что не связано с обучением, - он ответил ей ее же перефразированными словами, сказанными, когда Мира только ступила на борт «Ястреба» и понял, что сейчас мандалорианка разозлиться.
Она действительно побледнела, а спустя секунду жаркий румянец гнева залил щеки.
- Хочешь сказать, что Брианне ты говоришь то же самое, пока вы скачете полуголые в багажном отсеке?!
Сверкнула глазами, протянула руку, швырнула что-то на верстак, рядом с бластером, и, поджав губы, выскочила из ангара, точно ее ошпарили.
Пораженный ее реакцией, Брайан, не вполне отдавая себе отчет в собственных действиях, уставился на сломанный бластер. Рядом валялась крошечная гаечка… Он не стал его чинить.
С тех пор он несколько раз пытался поговорить с Мирой, но мандалорианка виртуозно его избегала или мастерски избавлялась от такого рода соседства.
- На корабле слишком много женщин! – глаза открылись сами собой, и он резко сел на постели.
Нет! Он больше ни секунды не может оставаться в каюте. Наедине с самим собой. Ему нужно поговорить.
***
Бао-Дур. Еще неизвестно, кто из них двоих больше нуждался друг в друге. Всякий раз, мучаясь ли угрызениями совести, разрываясь ли между «да» и «нет», пытаясь забыться или, наоборот, вспомнить, он спешил в гараж, чтобы услышать: «Вы поступили правильно, мой генерал…» или «Никто бы не смог, кроме Вас…» или «Я горжусь, что служил, под Вашим командованием…». Это походило на болезненную зависимость, от которой избавиться так же трудно, как и от страшных, терзающих душу воспоминаний. И каждый раз он обещал, что позволит Бао-Дуру жить своей жизнью. Но чуть позже, не сейчас. Сейчас ему нужно поговорить.
***
Переступая порог отсека, ныне служащего Бао-Дуру мастерской, Брайан так и замер с занесенной над полом правой ногой. В дальнем углу, склонившись над верстаком, кто-то насвистывал вполголоса легкомысленную портовую песенку. Извечная короткая куртенка… Подошва правого сапога с богатырским стуком поздоровалась с полом. Человек, единственный из команды, способный свистеть такой беспредел, вздрогнул и обернулся.
- Аттон, - Брайан постарался вложить в одно это слово и «Привет, давно не виделись» и «Извини, я искал Бао-Дура, не буду мешать». Он даже шагнул назад, чтобы иметь место для разворота и отступления, если бы не…
- А, привет, старичок. Не хочешь помочь?
- Обязанность учителя помогать ученику, - маневр с бегством не удался, и Брайан смиренно направился к верстаку.
Аттон не тот, кто будет слушать излияния метущейся души. Он будет сыпать остротами, скабрезными анекдотами, и начинать каждую фразу: «А вот помню, в бытность мою на…». «Но я все равно рад, что он здесь. Мы прошли плечом к плечу долгий путь. Он терпит Крею и пытается следовать пути Джедая. Вот уж кто никогда не скажет мне «Вы совершенно правы, мой генерал», но Аттон дорог мне, как и все, кого я увлек за собой под покров Силы».
- Посмотри-ка, - Аттон сдул челку с глаз. – Я как примерный паинька-ученик мастерю в поте лица свой собственный меч.
-Мне казалось, - Брайан навис над бывшим контрабандистом коршуном, - я просил тебя приступить к этому еще неделю назад.
- Да-да, - Ренд беззаботно махнул рукой. – Но, сам понимаешь, смертельная опасность, которая вечно следует за нами по пятам, точно ласковая крошка твилек, которой ты задолжал парочку кредитов, как-то не способствует творческому процессу. А ведь ты не будешь спорить, что создание светового меча – процесс просто архитворческий.
Брайан обалдело кивнул. Что поделать, Аттон мог заболтать кого угодно! А если он еще не был трезв…!
- Я надеюсь, ты не пьян? – Бри прислонился к стене рядом с рабочим местом горе-джедая, заваленным составными частями будущего оружия, с сомнением посматривая на него сверху вниз.
- Как стеклышко! – похоже, Аттон был возмущен таким предположением. – Хотя, признаюсь, глядя на ваши рожи, давно мечтаю напиться в хлам, - и он невинно улыбнулся.
- Ну…, - под суровым взглядом Брайана, он стащил с плеч свою куцую куртку - видимо она является необходимым пунктом в договоре о принятии тебя в теплую семью контрабандистов – и, закатав рукава, приступил к созданию в высшей степени творческого предмета. – Ты присматривай за мной, чтобы я вдруг чего-нибудь куда-нибудь не туда не втыкнул, и мы не взорвались к ситской бабушке.
Хохот Джедая заставил его поднять голову от работы и удивленно изогнуть левую бровь.
- Ого! Старина, а ты, оказывается, и смеяться умеешь. А ведь ты еще трезвый. А вот если тебя…
- Работай давай, - пробулькал в ответ Бри, борясь с приступами смеха. – Работай, а я посмотрю.
- Да ты просто работорговец! Верно сказала Визас: ты жаждешь, чтобы мы всю работу делали за тебя. А ты только покрикивал и пощелкивал бичом.
- Она так сказала? – в первую секунду Брайан почувствовал, как откуда-то дохнуло лютым холодом – не иначе как из открытого космоса – но потом он вспомнил, что это же Аттон …
- Ну, не совсем так, конечно… Но я смог отыскать скрытый смысл в ее словах.
Ну вот. Это Аттон.
Прислонившись к стене, Брайан наблюдал, как Рэнд мастерски возиться с мечом. Руки его так и порхали над частями механизма, и Бри испытал легкое чувство светлой зависти. Кажется, этот человек способен собрать все на свете!
- Чужие мечи тоже были неплохи, - бормотал он себе под нос, не отрываясь от работы. - Но если ты настаиваешь на том, что мне просто необходим свой собственный, непременно собранный вот здесь на корабле из каких-то жалких огрызков и осколков, я только за.
Убаюканный этим ворчливым бормотанием, Брайан не заметил, как задремал, все так же прислонившись спиной к стене.
***
- ...ы ск..ал?! – именно этот возглас заставил его вернуться к реальности, вырывая из сладких оков дремы.
Думая, что он в своей каюте, Брайан попытался встать с постели и, резко повернувшись, сообразил, что что-то не так. Но было поздно. Ноги разъехались в разные стороны, и он стал заваливаться на левый бок, отчаянно пытаясь ухватиться за край кровати или хотя бы за угол стола, но отчего-то не мог до них дотянуться.
Неожиданно чьи-то руки схватили его за ворот рубахи и потянули на себя. «Враги», - смекнул Брайан, и зазвездил в ту сторону, где предположительно у рук было лицо.
- Идиот!!! – завопили руки страшно знакомым голосом, и Брайан испуганно открыл глаза.
Он сидел на полу в гаражном отсеке, неудобно подогнув под себя правую ногу и завалившись на бок. А напротив сидел очень злой Аттон, и по его левой скуле расплывалась тревожная краснота.
- Ты – идиот, - констатировал он уже менее эмоционально. – Я, рискуя жизнью, спасаю тебя от падения, способного превратить тебя в инвалида. Причем, заметь, мы в разных весовых категориях! А в благодарность получаю в глаз!
- Извини, - Брайану и впрямь стало неловко. – Не знаю, что на меня нашло…
- Вот уж и я не знаю, что должно присниться, чтобы орать: «На корабле слишком много женщин!», - и Аттон как-то особо издевательски ухмыльнулся.
- Что? – поначалу, Брайан, раскаиваясь в свершенном, собирался оказать Аттону первую помощь, но после такого мстительно решил: «Пусть мучается!».
- Вот и я спросил: что ты сказал? А ты, вместо того, чтобы, как воспитанный человек, ответить, начал руками махать. Тебя же воспитывали, Джедай? – не смотря на внешнее недовольство, Аттон помог принять Бри более удобную позу и уселся рядом.
- Я так и произнес? – потеряно и, Аттону даже показалось жалко, уточнил Брайан, стараясь избегать взгляда контрабандиста.
- Слово в слово. Повторяю: на корабле слишком много женщин, - Аттон откровенно забавлялся. Эта, в общем-то простая фраза, заставляла Джедая, не спасовавшего даже перед заккеггом, мяться и краснеть, точно он девица на выданье.
- Прошу, не надо больше, - взмолился пострадавший. Он не был готов к такому подвоху от долгожданного сна, и теперь страдал.
- Хорошо, - Аттон запрокинул голову и, прислонившись затылком к стене, шумно вздохнул. – Тогда скажи мне, что у тебя с Атрис.
- С Атрис? – Брайан резко развернулся к Ренду, надеясь, что это какая-то очередная дурацкая шутка, которая пришла в голову неуемному контрабандисту, но встретился с более чем серьезным взглядом карих глаз.
- Атрис, - твердо повторил он. – Шикарная красотка, белые волосы, голубые глаза, куча сумасшедших прислужниц. Взяла нас в плен на Телосе. Долго полоскала мозги.
- Это было так давно…, - тихо произнес Джедай в ответ и беззащитно подтянул колени к подбородку. Воспоминания продолжали причинять боль, но когда он говорил о них вслух, они терзали не так сильно, как если бы он прокручивал их в своей голове, оставшись один на один в каюте.
- Не так уж и давно, - заметил Аттон, имея ввиду описанные им события.
- Она хотела лишить меня жизни, - еще тише произнес Брайан, даже толком не понимая, зачем он это все рассказывает.
-Если бы ты знал, сколько моих подружек хотело меня убить! – с кажущейся беззаботностью заявил Аттон и хлопнул собеседника по плечу.
- Подружки, - с неожиданной горечью повторил Джедай. – Ты помнишь, что я сказал несколько минут назад?
Аттан хмыкнул. Он был уже не рад, что затеял весь этот разговор. И кто его, спрашивается, за язык тянул?
- Согласен, - пошел он на примирение. – Подружки – это не самое главное.
- Но неужели ты…, - «деликатнее Аттон, деликатнее. Тебя ведь тоже воспитывали. Да и, в конце концов, ты пошел по джедайской дорожке, а это обязывает… такт там, участие…», - неужели ты совсем никого не любил?
Брайан продолжал сидеть безмолвным истуканом, уткнувшись подбородком в колени.
«Неловкий момент», - решил Аттон. «Сделай вид, как будто ничего не было. Обычно ведь срабатывало». Неожиданно, он понял, что Джедай смотрит на него в упор, и на его уставшем лице отчетливо читается единственный вопрос: «А ты? Разве ты любил кого-то?».
Аттон смутился. А ведь за всю свою далеко не короткую жизнь, он смущался не так уж часто. И, конечно, он не ожидал того ответа, который получил на свой вопрос.